Русский англиканин, ставший католиком

Говоря о многообразии культурных и литургических традиций в лоне Католической Церкви мы чаще всего вспоминаем о традициях христианского Востока. Однако это многообразие гораздо шире. Сегодня мы решили познакомить наших читателей с тем, как в Католическую Церковь вливается традиция англиканская, впитавшая все своеобразие и дух Британских островов. Об этом мы поговорили с Иваном Фадеевым, соискателем кафедры истории церкви Исторического факультета МГУ , автором монографии «Церковь Англии: проблема конфессиональной самоидентификации в исторической перспективе», секретарем Координационного совета Ассоциации Una Voce Russia, верным Ординариата Девы Марии Уолсингемской.

- Иван, расскажите об Ординариате, к которому Вы принадлежите.
- Ординариат – это, если говорить коротко, персональная прелатура для бывших англикан, присоединившихся к Католической церкви. На сегодняшний день таких прелатур три: Персональный Ординариат Девы Марии Уолсинхемской (Англия и Уэльс, Шотландия), Персональный Ординариат кафедры Святого Петра (США и Канада) и Персональный Ординариат Девы Марии Южного Креста (Австралия, Япония).

Ординариаты созданы в соответствии с изданной 4 ноября 2009 года Папой Бенедиктом XVI апостольской конституцией Anglicanorum Coetibus («Группы англикан»). Цель создания этих структур – дать «группам англикан» возможность присоединиться к Католической церкви, сохраняя при этом элементы своего литургического и духовного наследия (patrimony). Юридически Ординариаты эквивалентны диоцезу, но, при этом, могут быть созданы на территории, «занимаемой» другой епархией, т.е. они являются «экстерриториальными» диоцезами.

Я являюсь членом самой первой, по времени создания, персональной прелатуры для бывших членов Церкви Англии – Персонального Ординариата Богоматери Уолсинхемской, созданного декретом Конгрегации вероучения от 15 января 2011 года. До своего присоединения, я был прихожанином Государственной церкви практически 10 лет, занимая в ее московском приходе должности члена приходского церковного совета и церемониария. Однако несогласие с допущением женщин к священническому и епископскому служениям в этой церкви, а также влияние трудов блаженного Джона Генри Ньюмена (особенно его Essay on the Development of Christian Doctrine – «Эссе о развитии христианского вероучения»), чей праздник отмечается 9 октября, привели меня к решению о необходимости присоединения к Католической церкви, что я и сделал чуть меньше года назад.

Немалую роль в этом решении также сыграло мое духовное «воспитание», которое я получил в Церкви Англии. Я относительно рано «определился» с духовно-литургической традицией, коих много среди современных последователей реформированной Английской церкви. Англо-католицизм оказался той «средой», в которой я впервые соприкоснулся с многими из элементов Католической Веры, включая традиционную латинскую Мессу, которая, будучи переведенной на иератический английский, стала частью этой традиции с конца XIX – начала XX века. В этой же среде я впитал любовь к Книге общей молитвы 1662 года и Библии Короля Якова, английскому богословскому наследию конца XVI – XVII вв., запечатленному в трудах Ричарда Хукера и т.н. Каролинских богословов, а также богословию Оксфордского движения XIX века, нашедшему воплощение в трудах Джона Кибла, Эдварда Пьюси, Джона Генри Ньюмена. Желание сохранить это «англиканское наследие» в Католической церкви было реализовано благодаря щедрости Святого Отца Бенедикта XVI, давшего нам, католикам «от англикан», Персональные Ординариаты. На сегодняшний день я оказался единственным небританцем-членом Ординариата Богоматери Уолсинхемской.

- Как взаимодействуют сегодня англиканская и католическая общины в Англии и в России?
- В России, увы, это взаимодействие сводится к отрывочным контактам в рамках недели молитв о христианском единстве. В Великобритании оно более ощутимо: на уровне приходов, епархий, а также английского Англикано-Римско-Католического комитета, который собирается дважды в год.

- Чем, по Вашему мнению, традиция Церкви Англии может обогатить сегодняшнюю Католическую Церковь?
- На этот вопрос очень хорошо ответил сам бл. Джон Генри Ньюмен в своей автобиографии Apologia pro Vita Sua. Воздавая благодарность блаженному Пию IX за восстановление католической иерархии в Англии в 1850 году, он верно заметил: «…даровав нам собственную Церковь (a Church of our own), он [т.е. Папа] приуготовил путь для наших собственных интеллектуальных привычек (our own habits of mind), нашем собственном способе рассуждения (our own manner of reasoning), наших собственных вкусов (our own tastes) и наших собственных добродетелей (our own virtues), которые находят место и, тем самым, освящение в Католической церкви».
Тоже самое мы можем сказать, благодаря Святого Отца Бенедикта XVI за Ординариат. Последний, как я уже заметил, согласно апостольской конституции Anglicanorum coetibus (I, par.3), является, по канону 368 Кодекса канонического права, структурой, равноценной епархии. Согласно тому же канону, епархии – это «Отдельные Церкви, в которых и из которых состоит единая и единственная Католическая церковь». Таким образом, мы можем сказать, что Папа Бенедикт даровал нам «собственную Церковь», через которую богатое англиканское духовно-пастырское и богословско-литургическое наследие находит место и, тем самым, освящение в Католической церкви. Быть членом Ординариата – это особый, уникальный способ быть католиком. И уникальность эта не только в особом литургическом обиходе нашей прелатуры, но в «интеллектуальных привычках», «способе рассуждения» и «вкусах», которые мы принесли с собой в полное общение со Святым Петром. Другими словами, это наша уникальная культура, которая не позволяет свести нас просто к некой эксцентричной группе «униатов» с необычной Литургией.

- Активное участие в церковной жизни Вам удается совмещать с академическими исследованиями. По Вашему мнению, что самое важное в преподавании истории Церкви в светских вузах?
- Одним из самых важных моментов мне видится необходимость избавить сознание студентов от тех мифов, «черных легенд» и порожденных ими предубеждений, которыми, увы, до сих пор полнятся академические учебники и, что еще печальнее, многие современные исторические исследования. История реформации, особенно английской, как раз является одним из самых «мифологизированных» областей истории Церкви, нуждающихся в своего рода academic reformation. И начинать, мне кажется, здесь необходимо с того, что Райнхарт Козеллек назвал «основными историческими понятиями». Такие понятия как «католический/кафолический», «протестант/протестантизм», «англиканин/англиканство» все еще продолжают употребляться, по инерции, неосмысленными самими историками. Мы привыкли придавать понятию «протестантизм» определенное концептуальное значение, включать его в стандартную классификацию основных направлений Христианства, создавая таким образом определенную призму, через которую, как через «тусклое зерцало, гадательно», мы пытаемся рассматривать события XVI века. Но стоит нам задуматься о генезисе этого понятия, осознать, что эта «категория практики» совершенно искусственно была превращена в историческую «категорию анализа», т.е. отложить в сторону наше зерцало и взглянуть на проблему априорно не детерминируя ее, как сразу совершенно иная картина предстает перед нашими глазами. То же самое можно сказать и о месте и влиянии понятий «англиканин» и «англиканство».

- Какие книги об английской религиозной культуре и истории Церкви в Британии Вы бы порекомендовали читателю?
Я бы порекомендовал, в первую очередь, три книги – «English Reformations: Religion, Politics, and Societies under the Tudors» Кристофера Хэйга, сборник статей под его редакцией «The English Reformation Revised», а также «The Stripping of the Altars: Traditional Religion in England, 1400-1580» Имона Даффи. Эти поистине фундаментальные работы, которые, я считаю, способствовали кардинальному изменению в профессиональном историческом видении истории Английской церкви в тревожном XVI веке.

Беседовала Анастасия Паламарчук