Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?
Размышление о. Алехандро Хосе Карбахо Олеа, CMF, над четвертым словом Иисуса на Кресте: Боже Мой! для чего Ты Меня оставил?
«Около девятого часа возопил Иисус громким голосом: Или, Или! лама савахфани’? то есть: Боже Мой, Боже Мой! для чего Ты Меня оставил? Некоторые из стоявших там, слыша это, говорили: Илию зовет Он.”» (Мф 27,45-47).
Три синоптических Евангелия согласны относительно даты. Среди бела дня наступила тьма, окутав Голгофу. Этот поразительный феномен (cf. Исх 10,22; Амос 7,9), представляет боль самой природы или выражает то, что происходило в душе Иисуса, пьющего до дна чашу страдания? Быть может, верно и то, и другое, потому что у природы тоже есть свой способ стенать, ожидая спасения сынов Божьих (cf. Рим 8,19-22).
Душу Иисуса также окутывает тьма смертная, не как сладкий обезболивающий сон, а погружающая его ум и сердце в несказанное смятение и одиночество того, кто падает в бездонную пропасть. Как истинный человек, Христос испытывает безо всяких прикрас безжалостную реальность смерти, раздирающей и отделяющей.
Крик Иисуса, на Его родном языке, повторяет слова 21 псалма: «Боже Мой, Боже Мой, для чего Ты Меня оставил?» Слушая их, мы не можем принять отговорку о том, что тем самым евангелист всего лишь образно выражает состояние духа невинного и праведного человека, которого оставляют все, даже Бог. Эта уловка не работает, потому что мы знаем, что Иисус молился сам именно словами псалмов, как всякий благочестивый иудей.
Мы не можем забыть и то, что нынешнее состояние духа Иисуса, это вершина духовной драмы, которая началась за несколько дней до Страстей: «Душа Моя теперь возмутилась; и что Мне сказать? Отче! избавь Меня от часа сего! Но на сей час Я и пришел. Отче! прославь имя Твое. Тогда пришел с неба глас: и прославил и еще прославлю» (Ин 12,27-28; Мф 26,39). Разве не то же самое утверждает и Послание к Евреям, говоря, что Христос, «во дни плоти Своей, с сильным воплем и со слезами принес молитвы и моления Могущему спасти Его от смерти; и услышан был за Свое благоговение; хотя Он и Сын, однако страданиями навык послушанию» (Евр 5,7-8)? Но не мог ли Бог, чтобы спасти нас, избрать другой, менее болезненный и унизительный путь? Ответ нам дает то же Послание: «Он должен был во всем уподобиться братиям, чтобы быть милостивым и верным первосвященником пред Богом, для умилостивления за грехи народа. Ибо, как Сам Он претерпел, быв искушен, то может и искушаемым помочь» (Евр 2,17-18).
Действительно, в этом вопросе («Для чего Ты Меня оставил?») Иисус отождествляет Себя со всем страждущим человечеством. Не напрасно Он взял наши слабости и понес все наши болезни (cf. Ис 53,4-6). Глас Христа на Кресте – это крик невинных осужденных на смерть, пребывающих в застенках бесконечными ночами, беженцев в хаосе лагерей, толп, бегущих от войны и голода, жертв терроризма, зараженных смертоносным вирусом, пострадавших от природных катастроф, терпящих насилие женщин, детей, которым не позволяют родиться, и умирающих, которых намеренно убивают. Своим криком Иисус соединился со всеми униженными и оскорбленными, первый из всех невинных жертв, какой бы ни была причина их страдания.
Сколько раз верующие взывали к Богу, страдая от болезни, несправедливости, бесчестия, гонений, а им казалось, что Он не слышит. В таком же положении находился наш Искупитель Иисус Христос, когда удостоился Первосвященства, открывающего врата небесного Храма всему человечеству.
Мы снова оказываемся перед бесконечной тайной любви и милосердия, над которой уже размышляли в первом слове. Иисус молится, как вначале. Его слова являют, безусловно, огромное доверие Отцу. Его крик не был криком отчаяния, как думали те, кто стоял рядом. На Тайной Вечере Иисус сказал о том, чему надлежало случиться: «Я не один, потому что Отец со Мною» (Ин 16,32; cf. 8, 29).
Созерцая Христа, одинокого, но устремляющего взгляд к Отцу, Христа, отдающего Свою жизнь — «Я страдаю болью, но с любовью» — и учащего нас доверять власти Бога, который торжествует, превозмогая все ограничения и нищету нашего падшего состояния, мы можем ощутить в Его ясном Лике, как начинает пробиваться сквозь окутывающую нас тьму все более сильный луч света и надежды, предвозвещающей Воскресение.
«Всемогущий, вечный Боже, чтобы дать людям пример смирения, по воле Твоей наш Спаситель принял плоть и взошел на крест. Дай нам постичь смысл Его страданий и удостоиться участия в Его воскресении. Он живет и царствует с Тобою в единстве Святого Духа, Бог, во веки веков». (Римский Миссал, вступительная молитва в Вербное Воскресенье).
